"Исламский Эмират" нашел признание в Абу-Даби
Американский истеблишмент встретил в штыки решение Объединенных Арабских Эмиратов (ОАЭ) принять верительные грамоты у посла талибов (движение «Талибан» признано в России террористическим и запрещено). Такой шаг со стороны Абу-Даби последовал за активизацией контактов с действующим руководством Афганистана в летние месяцы. По словам экспертов, ОАЭ хотели бы вернуть к себе интерес афганских инвесторов и опередить соседей по Персидскому заливу в укреплении влияния в «Исламском Эмирате». Отдельный фактор – вызовы со стороны джихадистов.
С критикой в адрес Абу-Даби выступил председатель комитета по иностранным делам Палаты представителей США Майкл Маккол. «Я глубоко встревожен тем, что ОАЭ признают режим «Талибана», – говорится в заявлении республиканца. – «Талибан» продолжает совершать ужасающие зверства против народа Афганистана и обеспечивать убежище опасным террористическим организациям, таким как «Хорасан» (группировка признана в России террористической и запрещена. – «НГ»), пока те строят заговоры против США».
Новый посол Афганистана в Абу-Даби вручил копию верительной грамоты принимающей стороне 21 августа. Бадруддин Хаккани прибыл в здание дипломатического ведомства вместе с недавно назначенным послом Перу. Копии верительных грамот у дипломатов принял заместитель главы департамента протокола Эмиратов.
Таким образом, ОАЭ стали второй после Китая страной, давшей зеленый свет на размещение талибского посла, в то время как другие государства, в том числе соседствующие с Афганистаном, пока не могут прийти к единому мнению по поводу целесообразности признания «Исламского Эмирата». Соседний Катар долгое время размещал у себя только политическое бюро группировки.
Еще в начале июня президент Эмиратов Мухаммед бин Заид Аль Нахайян принял у себя в Абу-Даби делегацию во главе с министром внутренних дел Афганистана Сираджуддином Хаккани. Последний представляет самую жесткую фракцию внутри «Талибана» и находится в розыске в США.
А в середине этого месяца лидер ОАЭ провел неформальную беседу с главой временного правительства Мохаммедом Хасаном Ахундом, который проходил лечение в одной из клиник Абу-Даби. Сообщалось, что в ходе встречи глава талибского правительства «высоко оценил историческую роль ОАЭ в предоставлении гуманитарной помощи афганскому народу посредством реализации проектов реконструкции и развития в Афганистане».
Когда в середине 1990-х годов движение «Талибан» (ДТ) впервые пришло к власти, Эмираты, Саудовская Аравия и Пакистан были той «тройкой» государств, которые признали статус этого режима. Однако повторное воцарение в Афганистане членов ДТ в 2021-м выявило разницу в подходах аравийских государств к талибскому феномену. Каждая из стран Персидского залива делала ставку на разные, нередко конфликтовавшие между собой фракции внутри ДТ.
Принято считать, что вокруг Катара сплотилась группа «умеренных» талибских функционеров, представляющих политическое крыло, в то время как Эмиратам ближе оказались «ястребы» в лице фракции «Сеть Хаккани» (признана в России террористической и запрещена).
Однако сейчас контуры раскола внутри ДТ ослабли. Как заявила в недавнем докладе Группа ООН по аналитической поддержке и наблюдению за санкциями, духовный лидер талибов Хайбатулла Ахундзада смог компенсировать противоречия, консолидировав власть. Авторы доклада констатируют, что ДТ удалось вытеснить за пределы Афганистана многих крупных деятелей «Хорасана», однако эта группировка, выступающая для талибов конкурирующей силой, все равно сохраняет свое влияние в Афганистане. Это «наибольшая внутренняя угроза власти талибов», подчеркивают в ООН.
Принято считать, что прагматизм по отношению к талибскому режиму нередко продиктован желанием международного сообщества нейтрализовать угрозу со стороны «хорасанского проекта», поэтапно превращающегося в наиболее опасную с точки зрения глобальной активности ветвь «Исламского государства» (ИГ, группировка признана в России террористической и запрещена).
В этой ситуации тревожным звонком для стран Персидского залива стало июльское нападение сторонников ИГ на мечеть в Омане – одной из наиболее спокойных стран региона. Так что размещение посла талибов вполне может рассматриваться как попытка ОАЭ контролировать ситуацию хотя бы на афганском направлении.
«Внешне взаимоотношения ОАЭ с талибами не отличаются от формата отношений других стран региона с нынешними властями Афганистана, – заметил в разговоре с «НГ» научный сотрудник Института востоковедения РАН и директор Центра изучения современного Афганистана Омар Нессар. – В ОАЭ приняли дипломата не на высоком уровне и при этом всячески избегали ссылок на «Исламский Эмират», как талибы сами называют свой политический режим».
По словам собеседника «НГ», причину повышения уровня дипломатических контактов, возможно, следует искать в соперничестве ОАЭ с другими странами Персидского залива и Ближнего Востока. «В период правления правительств Хамида Карзая и Ашрафа Гани приток инвестиций из Афганистана в сферу недвижимости ОАЭ был достаточно высоким, – напомнил Нессар. – После 15 августа 2021 года (дата падения Кабула. – «НГ») объем таких инвестиций хоть в целом и снизился, но, что важнее для ОАЭ, изменилось направление оттока капитала. Богатые афганцы, в том числе чиновники, все чаще присматриваются к недвижимости в других странах Персидского залива и Турции».
