Александр Рар: "Шольц попал под влияние "Зеленых"

Распад правящей «светофорной» коалиции в составе социал-демократов во главе с канцлером Олафом Шольцем, Свободно-демократической партии (СвДП) и «Зелеными» привел к политическому кризису в Германии. О причинах распада кабмина, новом будущем канцлере, позиции немецких элит по Украине и русофобии в западных землях ФРГ специально для «НГ» журналисту Фемиде СЕЛИМОВОЙ рассказывает германский политолог, председатель Евразийского общества (Берлин) Александр РАР.

– Господин Рар, с самого начала «Светофор» был далек от совершенного немецкого механизма в его классическом понимании в силу разных позиций его участников по целому ряду направлений. Тем не менее за три года данная политическая конструкция как-то держалась, несмотря на свою шаткость. Что именно привело к распаду правительственной коалиции?

– Действительно, «Светофор» более-менее работал эти три года. Все три коалиционных партнера понимали, что друг без друга они работать не смогут, и поэтому шли на компромиссы. Во всяком случае, так казалось. И самое главное, канцлер Шольц, несмотря на давление со стороны «Зеленых», отказывался менять закон, не разрешающий немецкому правительству приостанавливать действие долгового тормоза, который фактически запрещает тратить из немецкой казны больше средств, чем в нее поступает. Другими словами, делать новые долги.

И вот когда состоялась роковая встреча Шольца с министром финансов и главой СвДП Кристианом Линднером – а он как раз ярый противник отмены долгового тормоза, – канцлер ему прямо сказал: «Нам нужно помогать Украине, у нас в бюджете денег нет», надо брать новые займы и залезать в новые долги. А это можно сделать, только если снять долговой тормоз. Линднер, конечно же, наотрез отказался. Но не потому, что у него пророссийские или антиукраинские взгляды, а потому, что нужно соблюдать фискальную дисциплину. Тогда Шольц его и уволил. Вслед за Линднером правительство покинули два других министра от его партии.

– И что канцлер намерен делать дальше?

– Общественность, как и оппозиция во главе с политическим блоком Христианско-демократического и Христианско-социального союзов (ХДС/ХСС) будет сильно давить на Шольца, чтобы он поставил в парламенте еще до Рождества вопрос о доверии или недоверии его правительству. Естественно, никакого доверия он не получит. Он это и сам знает. После этого будет распущен парламент, будут проводиться внеочередные парламентские выборы и соответственно Бундестаг изберет нового канцлера.

Самые высокие шансы занять этот пост у главы ХДС Фридриха Мерца. По всей вероятности, он им и станет. Но вопрос в том, с кем ему создавать коалицию, поскольку 50% голосов для формирования самостоятельного кабинета он точно не наберет. Может быть, 30, в лучшем случае 35%.

Здесь есть два варианта. Если СвДП попадет в Бундестаг, то Линднер сохранит пост министра финансов, если нет, то христианским демократам придется формировать правительство с другими партиями, в том числе с теми же социал-демократами, но уже без Шольца. Я думаю, что тогда вторым человеком в государстве станет нынешний министр обороны Борис Писториус.

– Получается, Линднеру в какой-то степени было даже на руку его увольнение и предстоящие досрочные выборы в парламент. Германские СМИ сообщают, что глава СвДП ранее уже предлагал Шольцу провести их в январе, однако канцлер отверг данное предложение. Значит, Линднер рассчитывает, что его партия сможет попасть в новый Бундестаг, несмотря на свой нынешний низкий рейтинг…

– Линднер, конечно, имеет свою тактику и придумал для себя стратегию, как вернуться во власть, но уже в коалиции, где свободные демократы будут себя гораздо комфортнее чувствовать вместе с ХДС. Если свободные демократы преодолеют 5-процентный барьер, то наверняка христианские демократы не побрезгуют созданием коалиции именно с партией Линднера. В таком случае он опять автоматически становится министром финансов.

Считаю весьма возможным, что СвДП наберет 5% поддержки у избирателей, поскольку очень многие люди в Германии сейчас положительно оценили шаг Линднера и то, как он борется за правильный экономический курс страны и за то, чтобы деньги в правительстве экономили, а не разбрасывали налево и направо. Так что, думаю, четкость позиции по финансовым вопросам может пойти ему на пользу.

– Как вы отметили, предметом спора канцлера и главы Минфина в том числе стали расходы на военную поддержку Украины, сокращение которых Шольц категорически отвергает. Почему он считает, что Германия должна поддерживать Украину даже тогда, когда у самой в бюджете многомиллиардные дыры?

– Шольц здесь попал под влияние «Зеленых». Поначалу он держал себя достаточно нейтрально. И даже выступал за какие-то мирные переговоры с Россией. Но после того как он потерял Линднера, канцлер встал на жесткие проукраинские позиции.

Я думаю, что Германия находится под большим давлением со стороны некоторых восточноевропейских стран и пока все еще действующей администрации Джозефа Байдена, которая требует, чтобы Германия была главной страной для оказания помощи Украине. Ее ругают за то, что до 2022 года она была слишком близка к России, и теперь ФРГ должна искупить свою вину и быть более антироссийской.

В этом отношении Шольц просто не хочет терять лидерства. Он неправильно оценивает ситуацию и то, что пора находить дипломатическое решение украинского конфликта. Сейчас он следует линии, что именно от Германии зависит, что будет дальше происходить с Украиной. Лозунг его правительства в принципе такой же, как у христианских демократов и большинства немецких элит: «Украина не может проиграть, Россия не может выиграть».

– В интервью «НГ» в феврале этого года вы говорили, что немецкие власти не представляют себе того, чтобы американцы вышли из конфликта в Украине. Теперь, когда Дональд Трамп переизбрался, он может блокировать военную помощь Киеву. Готова ли Германия в таком случае взять на себя роль главного донора Украины?

– После отказа американцев при Трампе впредь поддерживать в военном плане Украину, думаю, немцы переложат все бремя на свои плечи. Во всяком случае, немецкие элиты хотят это сделать. Правда, я сомневаюсь, что другие европейские страны будут в состоянии найти такие же возможности и деньги помогать Украине.

– Такая позиция Берлина, конечно, не пойдет на пользу германо-российским отношениям, которые и без того сейчас находятся на низком уровне...

– Я пытаюсь быть оптимистом. Скажу, что в немецком обществе есть достаточно большой потенциал для нормализации отношений с Россией. Но это зависит не только от Германии. От нее зависит на 50%, а остальные 50% зависят от того, чего хочет Россия, ее президент, чего хотят российские элиты, ну и само российское общество.

Надеюсь, потенциал хороших отношений, которые между двумя странами были выстроены за последние десятилетия, не утратит своей прочности и выдержит все негативные нынешние экзамены. И однажды мы все-таки выйдем на новую фазу сотрудничества. Правда, не сразу.

В то же время, к сожалению, где-то мне приходится быть пессимистом и говорить, что после 2022 года в обществе, подчеркну, не на востоке, а на западе Германии, где проживает большинство населения, появилась русофобия. И вопрос заключается именно в том, как тамошнее население оторвать от «Зеленых», которые фактически проповедуют войну с Россией. Как этих людей переубедить в обратном, в том, что не нужно все время слушать поляков, прибалтов и украинцев, которые твердят на каждом шагу о том, какая плохая Россия. А стратегически думать о том, что в будущем ни в коем случае нельзя ссориться с самым большим народом в Европе, а это российский народ.

Пройдет очень много времени, понадобятся правильные политики, хорошие журналисты, писатели, интеллектуалы, которые серьезно будут работать над восстановлением российско-германских отношений. Повторюсь, это возможно, но не сразу.