Как мода Востока пришла в Россию и в Европу

Модные вещи ввозились в европейские страны из Китая, Персии и Турции. Шелк из Китая, а также текстиль из Индии и Османской империи были популярны среди европейских королевских особ и кардиналов Ватикана. Поскольку из этих материалов изготавливались роскошные мантии для богослужений. После того как в конце XVII столетия был установлен прямой торговый путь с Китаем на европейский рынок стали поступать фарфоровые изделия, расписной шелк, жемчуг и зонтики. Французские ювелиры и портные быстро освоили новую, "восточную" стилистику. Но любая копия всегда оказывалась хуже оригинала.

Восточная одежда и аксессуары

Cами китайцы с трудом улавливали в европейских репликах предметы собственной культуры. Сохранился исторический анекдот, согласно которому, когда Людовик XV подарил китайскому императору шпалеры в стиле шинуазри, но тот не увидел в них ничего китайского и счел образцами европейского искусства.

Китайская мода, которая включала в себя ношение нижних юбок с оборками, стремительно завоевала популярность во Франции, а затем в Англии. Но опять-таки вопрос: а знали ли английские красавицы, кому принадлежали приоритеты в новом модном изобретении? Появились имитирующие обувь китаянок так называемые "мюли" - маленькие туфельки из разных материалов: хлопка, атласа, бархата, шелка и парчи. Сходную модель часто можно видеть на картинах эпохи рококо - например, на портретах мадам Помпадур.

На лифах и юбках дамских платьев появились пагоды, драконы и "китайские" сюжетные композиции. Веер превращается в обязательный атрибут дамского туалета и эффективный инструмент для подачи тайных знаков кавалерам. Вообще шинуазри глубоко проникает в индустрию развлечений той эпохи. Например, псевдокитайский стиль некоторое время доминировал во всей Европе на балах-маскарадах.

Турецкое и персидское влияние на европейскую одежду особенно отчетливо проявилось в фасонах головных уборов - разные типы чалмы, тюрбанов. В моду вошли шелковые плащи с персидскими рисунками, знатные вельможи носили в домашней обстановке свободные османские кафтаны и жилеты. Хотя Япония была закрыта для международной торговли, голландская Ост-Индская компания импортировала японские кимоно, которые также использовались в качестве модной домашней одежды.

Восточные халаты требовали соответствующей домашней обстановки. Для аутентичности, так сказать.

Восточная мебель

В середине XVIII столетия сначала во Франции, а затем и в России из Турции заимствовали тип мягкой мебели - диван. В 1779 году князь Григорий Потёмкин привез из Парижа в подарок императрице Екатерине II турецкий диван с подушками, на котором без труда могли уместиться 12 человек. Историк Андрей Спащанский отмечает:

Для императрицы он вовсе не был новинкой. Уже в 1773 году она спрашивала с явным недовольством:

Ты должна справиться у него [И. Бецкого], зачем он поставил в моей комнате, в Зимнем дворце, турецкий диван. Он обыкновенно ставит в мою комнату все, что захочет.

Появляется новый тип дивана без спинки - оттаманка. Впрочем, чтобы превратить диван в "турецкий" требовалось не так много усилий. Часто единственным намеком на османский стиль служило изображение полумесяца или чалмы. Сама же мебель представляла собой, как правило, характерные образцы французского рококо. В более позднее время в "турецком стиле" оформлялись интерьеры богатых домов - гостиные с широкими мягкими диванами и коврами, курительные комнаты с восточными орнаментами, ванные с бассейнами, напоминающие турецкие серали.

Вредные привычки с Востока

Мы не случайно упомянули курительные комнаты. Увы, но и многие вредные привычки пришли с Востока. В частности, курение табака. В начале XIX века в России популярностью пользовался нюхательный табак. Но с 1820-х годов в моду входят восточные курительные трубки - фарфоровые изделия в форме женских и мужских голов в тюрбанах. Чиновники рангом ниже заказывали глиняные подражания. Самыми дорогими трубки считались "чубучные" (турецкие). Они состояли из трех частей: собственно трубки, средней части - чубука и мундштука. Трубки с длинным чубуком (до полуметра) считались менее вредными для здоровья.

Процесс проникновения диковинок

В журнале "Родина" описан момент проникновения персидских диковинок в российскую придворную среду. Во времена Николая I визит принца Хозрев-Мирзы, его подарки императрице и великим княжнам мгновенно стимулировал наших купцов, которые целыми партиями стали привозить в Петербург и Москву персидские палантины. На придворных балах высшим шиком стало ношение дамами высоких колпаков из черной каракульчи (хотя в Персии это мужской головной убор). Супермодным становится украшение кабинетов и гостиных драгоценными кашмирскими коврами, холодным оружием и чубуками. Молодящиеся старцы резко повысили спрос на иранскую хну, которая хорошо закрашивала седину.

Впрочем, и в современной культуре сохраняется как не приходящая мода на экзотику, так и желание предпринимателей заработать быстрые деньги на актуальных брендах. В этом отношении мало что изменилось.

Музыка с Востока

Не осталась в стороне и музыкальная культура. Моцарт в 1781 году написал оперу "Похищение из сераля" на шуточный "турецкий сюжет", а одну из своих сонат ля мажор для фортепиано назвал "À la Turc" ("В турецком духе"). Но ничего общего с османской музыкой эти произведения не имели. Турецкие мотивы Моцарта - это только "восточный сюжет" в чисто европейском музыкальном исполнении.

Да и Карло Гоцци, великий создатель "Принцессы Турандот", никогда не бывал в Китае, Индии, странах Аравийского полуострова. Его "восточные герои" не более чем маски, выполняющие заданную функцию. Турецкие или китайские реалии для венецианского зрителя предельно схематичны, сказочны, мало привязаны к истории, традициям, культуре этих стран. Но в тоже время у его постановок есть серьезный источник. В "Принцессе Турандот" использован популярный фольклорный мотив о трех загадках. Еще в XII веке Низами связал его с мотивом поиска жены, и в таком виде сюжет вошел в сборник "Персидских сказок", который использовал Гоцци.

На этом мы завершаем дозволенные речи о моде на все восточное. Читатель сам может судить, в какой мере это была дань экзотике, подражание без стремления по-настоящему приобщиться к иной культурной традиции. А может быть из любого эпигонства, салонного искусства всегда рождается нечто большее. Внешняя мода превращается в реальный синтез культур.